В турбинном зале Южно-Украинской АЭС было сумрачно, прохладно и тревожно. Слышался монотонный гул огромных турбин. Петрович «лунной» походкой вышел в центр зала и замер. Он чувствовал, что «неудержимые» где-то рядом.

         Тогда он громко и с выражением зачитал инструкцию вневедомственного чекиста, надеясь, что все это слышат. Потом упал лицом вперёд и отжался двести раз на больших пальцах рук и ног. Сел в позу лотоса, поднялся в воздух метра на два и стал полупрозрачным.

         «Всем выйти из сумрака!» − Громогласно приказал он, даже не глядя по сторонам.

         Сразу материализовалось тринадцать субъектов: Сильвестр Сталлоне, Джейсон Стэйтем, Харрисон Форд, Арнольд Шварценеггер, Мэл Гибсон, Уэсли Снайпс, Дольф Лундгрен, Микки Рурк, Жан Клод Ван Дамм, Брюс Виллис, Джет Ли, Чак Норрис и Андрей Макаревич. Все обильно увешанные гранатами, пулемётами, базуками и средствами первой необходимости. Только у Макаревича – гитара.

         − Андрюша! – Сухо сказал Петрович. – Ты оказался не в том месте, и не в то время!

         − Ой! – Сказал Макаревич и зашёл обратно в сумрак.

− Я вижу тут… − Начал было Жан Клод, но Петрович его перебил:

− Тебе слова пока не давали Жан. Я хочу услышать Слая!

− Петрович-сан! – Забасил Сильвестр Сталлоне. – Мы здесь для установления свободы и демократии. Не мешай. Или ты пересечёшь нам дорогу!

− Какой свободы? Какой демократии, твою мать! – Возмутился Петрович. – Иль ты забыл, как в порнухе снимался в своих долбанных Штатах, чтобы кусок хлеба заработать на первых порах?

− Дело молодое было.… − Смутился Слай.

 − Я вижу тут…, − начал опять было Жан Клод, но Петрович снова его перебил:

− Вы здесь лишние, Слай, это не ваша епархия!

− Русские идут! Мы должны их остановить! Они хотят захватить сокровища Украины! – Сказал Слай, играя бицепсами, трицепсами и желваками. – Они хотят вывести из строя и подорвать эту АЭС, чтобы помешать Украине вступить в ЕЭС.

Петрович поморщился:

         − Слай! Ты хоть сам понял, что только что сказал?

С этими словами он выкинул перед собой на пол новенькие сверкающие урановые стержни «мэйд ин раша».

Откуда-то заиграла музыка Рыбникова из фильма «Остров сокровищ» Фридмана. Петрович в роли Андреевского Джона Сильвера довольно смотрел на команду «Неудержимых», счастливо пляшущую и обнимающуюся.

− Ура! – Воскликнул Жан Клод Ван Дамм. – Теперь я могу спокойно ехать к своей жене в Кривой Рог!

− А нам сказали, что это вы, русские, хотите вывести из строя станцию! Мы лопухнулись! – Довольный Дольф Лундгрен взял на руки ликующего Джета Ли и начал вальсировать с ним по турбинному залу.

Но вдруг все в зале замолкли. Из сумрака по краям зала возникли многочисленные силуэты «Людей в чёрном». На сцену вышел президент Обама.

Он был в чёрном смокинге, бабочке, и, как всегда, жевал антиникотиновую жвачку.

− Я вам что сказал?! – Заявил он правительственным тоном. – Путин повержен! Я его экономику порвал, как Тузик грелку! А вы меня не слушаться?! Меня?!

− Порвал! Порвал! – Выскочил откуда-то сзади него карликовый Порошенко в образе крошки Цахес.

Обаме пришлось пинками загнать его обратно.

От неожиданного появления этой двоицы все в зале напряглись. Защёлкали затворы. И «Неудержимые», и «Люди в чёрном» ощетинились стволами. Запахло керосином.

− Барак Хуссейнович! – Грозно начал Петрович. – Я понимаю, конечно, что каждый народ достоин своего правителя. Но не до такой же степени! Вы порвали не ту грелку!

При этих словах он расстегнул свою толстовку на груди, и все увидели болтающуюся у него на шее грелку с надписью «Кузькина мать».

− Такая есть в каждом русском доме, − продолжил Петрович, − она даже подешевела после твоих санкций. А экономика для нас вовсе вещь, как бы, и необязательная…

Он открыл грелку, сделал из неё три глотка, и занюхал рукавом.

− Час назад я отдал приказ о молниеносном массированном ударе! Семь тысяч крылатых ракет уже на подлёте! Через пару минут Россия перестанет существовать! – Торжественно объявил Барак Обама.

− Подождём! – Хмыкнул Петрович и ещё отхлебнул из грелки.

– Здорово! Мне кредита ещё дофига выплачивать! – Буркнул из тьмы Макаревич.

После минуты зловещей тишины к Обаме подбежал натовский генерал и доложил:

− Все ракеты упали в чистом поле. Ни одна не сработала!

Обама посерел от ярости.

− Простой деревенский парень Гаврила, по прозвищу Странный, изобрёл некую машину ещё несколько лет назад. Сказал, что по древнемарсианской технологии. – Сказал Петрович. – Простым нажатием кнопки она отключает всё оружие противника у границ нашего государства. Трудился Гаврила не за экономику, а за Кузькину мать!

Все в зале восхищённо захлопали, даже непримиримые враги и «Неудержимые».

− Ну что?! Теперь НАМ можно ПО ВАМ стрелять?! – Хитро сощурился Петрович в глаза Обаме.

Барак вдруг начал размахивать руками и декламировать:

− Быть или не быть, вот в чем вопрос.

Достойно ль Смиряться под ударами судьбы,

Иль надо оказать сопротивленье

И в смертной схватке с целым морем бед

Покончить с ними?

Умереть. Забыться…

− У Сарая окончательно крыша поехала от перенапряжения! – Шепнула на ухо Петровичу неожиданно объявившаяся Ангела Меркель. – Лучше не будем ему мешать. И не надо никуда стрелять пожалуйста, договоримся!

− Так погибают замыслы с размахом,

В начале обещавшие успех,

От долгих отлагательств. Но довольно!

Офелия! О радость! Помяни

Мои грехи в своих молитвах, нимфа.*

Барак Обама закончил монолог, и раздались продолжительные аплодисменты. Он благодарно раскланялся и получил в дар от Ангелы Меркель огромный букет голландских тюльпанов.

Потом, разумеется, состоялась грандиозная пьянка. На которой даже сам батька Лукашенко помогал разносить закуски и напитки.

«Голова трещит!» − Подумал про себя Петрович. – «Всё уже было! Ничего нового…»

(* − В. Шекспир, перевод Б. Пастернака)

начало здесь: http://nerlin.ru/publ....-0-2952

                   (продолжение здесь: http://nerlin.ru/publ....-0-3125)