В начале одиннадцатого класса школы были организованны какие-то курсы по обучению азам профессии, проходившие по средам в отдельном здании. Туда съезжались ребята со всего города, и целый день осваивали выбранную специализацию. Кто-то учился на повара, кто-то на механика – в гараже помогать возиться с машинами, кто-то пошел на курсы бухгалтеров, кто-то на швею-мотористку. А Маруся  Градова с подружкой  записались на компьютерные курсы. И стали ходить в компьютерный класс. 

Вот там она и встретила Его.

Сначала просто в списке фамилий группы из другой школы увидала знакомое с детства сочетание – Борис Смотров. И в душе шевельнулось забытое воспоминание – детский сад, веселые игры в "Бременских музыкантов" и скромный мальчик Боря, все время следовавший за нею тенью. Неужели это – он и есть? И Марусе стало очень интересно посмотреть на этого загадочного Бориса Смотрова – вдруг и правда он окажется тем самым мальчиком из ее детства?

На следующем занятии она его увидела.

Высокий, стройный, со спортивной фигурой и голубыми, как небо глазами. Сердце ее радостно забилось, как только он обернулся и она вмиг признала в нем того самого Борьку.

На минуту их взгляды встретились, но для него – мимолетно, случайно, он лишь скользнул по ней, ненадолго задержавшись на ее лице, и почти тут же отвернулся к товарищу. А для Маруси вся жизнь озарилась светом. И разделилась на «до» и «после». Все, что было до этого момента – глаза в глаза - было детством, безоблачным, светлым и понятным. Приторным и простым. Все, что началось после этого взгляда – стало невыносимо трудным, томительным и болезненным, раздирающим всю ее душу на части. И сама душа ее отныне стала мятущейся, беспокойной, впадающей в крайности – то мячиком пинг-понга скачущей от счастья и радости при каждой новой встрече, то мучающейся и страдающей от одиночества, обреченности и нелюбви.

Маруся теперь жила только этими встречами – раз в неделю, по средам, на курсах Профориентации, где она целых полдня могла тайно им любоваться. Она только издалека смотрела на него и никогда не подходила близко, никогда не заговаривала. Она все время гадала: узнает ли он ее или нет? Но вместо того, чтобы самой подойти к Борису и заговорить,  в панике шарахалась в сторону, стоило ему просто пройти мимо. Она страшно смущалась и терялась в его присутствии. На общих занятиях Маруся забивалась в самый дальний угол и оттуда украдкой наблюдала за ним. И весь урок она ловила его каждое движение, любуясь строгим профилем, крошечной родинкой в углу подбородка и спортивной фигурой своего ненаглядного, ставшего для нее теперь самым-самым, единственным во всей вселенной. Она даже не сразу поняла, что попросту влюбилась.

Но ей самой эта первая любовь в шестнадцать лет принесла только горькие  страдания и разочарования. Вся проблема была в том, что  Маруся за эти годы сильно изменилась. Она не превратилась в красавицу, настоящую Принцессу из их любимой детской сказки «Бременские музыканты». Почему-то ее угораздило сильно располнеть, и теперь Маруся просто ненавидела свое отражение в зеркале. Если раньше она как-то справлялась со своими комплексами из-за лишнего веса и находила тысячи причин в свое оправдание и сама себя утешала, что главное – чтобы человек был хорошим, и девушка должна быть умной, серьезной, наполненной духовно, а не только внешняя красивая картинка. То теперь все эти оправдания не работали. И ей страстно хотелось стать именно красивой картинкой, чтобы при одном только взгляде на нее молодой человек мог сразу влюбиться. Теперь, пребывая в таком жирном теле, она даже боялась попадать на глаза Смотрову, чтобы он, не дай Бог, не признал в этой толстой корове девочку из его детскосадоской влюбленности… 

Целый год она томилась, отчаянно сражаясь со своим располневшим телом, которое никак не желало сбрасывать вес. И только весной подготовка к экзаменам отвлекла ее от страданий, и Марусе пришлось серьезно засесть за учебники, чтобы получить аттестат с достойными оценками.

Наступил выпускной. Закончились беспечные школьные годы, страхи и волнения перед экзаменами. Радость освобождения затопила всех вчерашних школьников, столпившихся на торжественной линейке в центре города. В этой пестрой толпе она долго искала глазами Бориса, а как только нашла, тут же поспешила отступить в сторону, чтобы не попадать в поле его зрения. Так и прошел весь выпускной – в грустном любовании издалека, стараясь запомнить навсегда его красивый профиль, прямые брови, крошечную родинку в углу подбородка и глаза цвета весеннего неба.

Годы пролетели, много в жизни произошло. Что-то сбылось, что-то так и не сложилось. Маруся давно похудела, расцвела, все-таки став, если уж не Принцессой, то вполне привлекательной, достойной любви женщиной. Разные истории были в ее жизни, романтичные и не очень. Она даже вышла замуж и родила дочь. И все было устроено, благополучно и спокойно в ее новом мире.  Только иногда вдруг ночью память возвращала ей до боли знакомый образ. Четко очерченный профиль, прямые брови, крошечна родинка и глаза цвета весеннего неба. И тогда она просыпалась в слезах, а в душе разливалась щемящая тоска. Что-то очень важное, самое правильное, первое и единственное -  в ее жизни так и прошло стороной. Не случилось. Не сбылось. И теперь ей суждено всю оставшуюся жизнь плыть по инерции будней, радоваться мелочам и довольствоваться малым. А огромное и бескрайнее счастье быть с единственным в мире человеком – так и осталось лишь только в воображении, в прошлом, в том разделе, где хранятся воспоминания под грифом «не сбылось».

                                   *

Дочке было семнадцать, когда она влюбилась.

Мария очень хорошо помнила себя и свои подростковые чувства «на разрыв». И она всеми силами старалась помочь дочери совладать со своими эмоциями, справиться с обрушившейся на нее любовью. Они вместе часам на кухне пили чай, и Настя рассказывала, какие чудесные у него глаза – голубые-голубые. И какие красивые, сильные и рельефные у ее любимого руки, с тонкими чуткими длинными пальцами. И какой он умный и имя у него самое красивое – Витя.

И Маруся кивала, улыбалась и соглашалась, что для дочери этот мальчик – самый лучший на свете и в мире других таких больше нет.

Ей удалось помочь Настене пережить свои комплексы и страхи и даже научить, как первой сделать шаг к понравившемуся парню. И дочка познакомилась с ним, и даже подружилась. И оставшиеся полгода до выпускного они все время были вместе.

Этот юноша красиво ухаживал за ней, дарил цветы, помогал с уроками, объяснял задачки по математике и физике и даже помог сдать экзамены намного лучше, чем Настя обычно училась. Мария смотрела из окна, как вечерами они подолгу разговаривали у подъезда, не в силах разорвать руки и расстаться.

Однажды дочка их даже познакомила. Витя и правда оказался очень приятным. Умным, серьезным и каким-то уже взрослым – планирующим свое будущее, четко знающим, куда он собирается пойти учиться после школы и кем мечтает стать. В отличие от дочери Марии – у той в голове еще во всю гулял сквозняк и кроме любви ее ничего всерьез не волновало. Хорошо, хоть Витя на нее имел влияние – заставлял учиться, чтобы поступить потом в приличный ВУЗ.

Маруся еще думала тогда, что если бы у нее с ее первой любовью в конце школы сложились бы отношения, то может быть, и ее Боря вот так же делал с ней уроки, помогал бы разбираться в физике и алгебре. Но – не сложилось. Не сбылось. Может, хоть у дочки сложится?

                                   *

Пестрая толпа выпускников вечером собралась в центре города. Со всей округи стянулись вчерашние школьники, хмельные от усталости, переизбытка впечатлений и открывающихся перспектив совсем уже взрослой жизни.  Ребят построили в последний раз на школьную линейку и мэрия начала официальную часть поздравления перед тем, как всех отправят кататься на теплоходах по морю. За спинами своих детей взволнованной кучкой топтались родители. Маруся тоже присоединилась к мамам и папам одноклассников дочери.

   Музыка летала над толпой, пронзительными струнами задевая за живое, наполняя глаза слезами, а память отбрасывала назад, в такое уже далекое прошлое. И Маруся даже не сразу заметила, как молодой человек ее дочери вынырнул из толпы и оказался рядом с Настей. Быстро переговорив, через пару минут они вместе бросились куда-то прочь, растворившись в толпе учителей и одноклассников.

Маруся стала озираться по сторонам, пытаясь рассмотреть, куда именно отправилась ее дочь со своим молодым человеком. Но вокруг было слишком много народу, и найти в таком скопище двух подростков – представлялось совсем не реальным. Одновременно начался салют, и это добавило хаоса в общую сумятицу. Маруся совсем растерялась. Впервые в жизни она осознала, что дочка уже выросла и в маме больше не нуждается.

Грустные размышления Маруси прервал голос Насти:

- Мамочка, познакомься, пожалуйста. Это Витин папа – Борис Павлович Смотров.

И голос Вити:

- Пап, это Настина мама – Мария Евгеньевна Градова.

Марусю ударило током. Она резко обернулась на Настины слова и застыла, как вкопанная. Прямо перед ней, рядом с Витей и Настюшей стоял помятый сутулый мужчина и хмуро взирал на творившееся вокруг веселье. Витя смущенно представил ему маму Насти, Борис хмуро кивнул и стал ее рассматривать.

У Маруси холодок пробежал по коже. Руки предательски задрожали, щеки окатила горячая волна, затопив краской ее лицо. Трудно стало дышать – весь воздух разом куда-то делся. У нее остались одни только глаза, которые жадно таращились на материализовавшуюся ее юношескую фантазию.

Прямые брови, запавшие глаза цвета линялого осеннего неба. На заросшем щетиной подбородке в углу просматривалась крошечная родинка. Рот  плотно сжат, резкие носогубные складки скептически прорезали рельеф лица, бывшего когда-то очень красивым. И вдобавок ко всему – крепкий запах перегара.

Мария скользнула по лицам дочери и Виктора и почти интуитивно остро прочувствовала, как робеет Настена, стесняется и стыдится своего пьющего отца Витя, и как сам отец давно уже ко всему безразличен.

Значит, не сбылось. Не сложилось. Ну и ладно!

Как же хорошо, что не сложилось!