Когда Дэйв Корлисс впервые открыл двери местного салуна, все в Оклахоме уже знали, что дни его сочтены. И дело было не в том, как он размахивал своим револьвером и грозился расправиться с каждым, кто встанет на его пути, а в том, как на него смотрела Мэри Холвуд. Эта женщина долго и неопровержимо считалась собственностью Билла Блэйка, по прозвищу Черный Билли. Слава о нем распространилась за пределы штата, и весь Дикий Запад знал его как самого быстрого и меткого стрелка. Всякая попытка Мэри сбежать с чужестранцем заканчивалась для несчастного фатально. Поэтому нескрываемый интерес Корлисса к женщине Черного Билли запустил обратный отсчет его часам жизни.

- Славный ты малый, - говорил старый Том, наливая очередной стакан пива. – Убирайся отсюда, пока не поздно.

  Но Дэйв Корлисс лишь рассмеялся в ответ:

- Томи, старина, налей всем за мой счет. И не помяните лихом беднягу Дэйва! – он поднял вверх свой стакан и залпом осушил его.

  По салуну прокатился одобрительный гул. Здесь приветствовались отчаянные смельчаки, особенно если они угощали выпивкой, а Дэйв Корлисс был как раз из таких.

  Уилл Смит, шестидесятилетний тучный и насквозь пропитанный пивом ковбой, подошел к Корлиссу из-за спины и набросил ему на голову свою шляпу.

- Послушай, дружище, Том как всегда прав. Мы с ним не первый день в этих краях и хорошо знаем, что бывает с такими как ты. Поверь, Дэйв, эта женщина не стоит еще одной могилы.

- Проклятье, парень! А ведь они правы! – к разговору присоединился старый пьянчуга. Здесь его знали как Сухого Хэнка. – Будет очень жаль, если эта красивая голова полетит с плеч. Кто тогда угостит меня ядовитым пойлом?

  Дэйв Корлисс закинул ноги на стол и указательным пальцем приподнял шляпу Уилла Смита, которая была гораздо большего размера и закрывала все поле зрения.

- Мэри Холвуд станет моей. И если понадобится накачать тушу Билла Блэйка свинцом из вот этого револьвера, - он опытным движением вытащил оружие из-за пояса и положил на стол. – Что ж, так и будет. К тому же, такую пару стройных ног не найти на всем Диком Западе.

  Дэйв Корлисс сгорал от желания повидать возлюбленную, но несколько часов, проведенных на углу ее дома в ожидании, не дали желаемый результат. Тогда он написал записку, в которой говорилось о завтрашнем свидании, примотал ее к камню своим носовым платком и бросил в открытое окно Мэри.

  В полдень следующего дня двери салуна с грохотом распахнулись. Дэйв Корлисс

поднес стакан и собирался из него отпить, как тот с ужасным звоном разбился вдребезги прямо у него в руке. На пороге стоял Черный Билли.

- Я разнесу тебя на такие же мелкие кусочки, - сказал он, ловко провернув на одном пальце свой револьвер.

  Дэйв Корлисс не двинулся с места. Черный Билли подошел к нему вплотную и снял шляпу.

- Знаешь, что это? – спросил он, указывая на красную отметину, что украшала его висок.

- Твой конь разозлился? – съехидничал Корлисс, и все присутствующие рассмеялись. – Билли, сколько можно повторять, что с лошадьми нужно обращаться как с женщинами?

  Билл Блэйк окинул зал свирепым взглядом, и смех вмиг прекратился.

- Ты знаешь, о чем речь, щенок. Я узнал платок. Должен признаться, твои письма доходят прямо по назначению.

  Дэйв Корлисс смотрел на него в упор, плотно стиснув во рту зубочистку. Черный Билли закинул сапог на его стул и продолжал:

- Сегодня на закате у городской башни, - и обернулся, чтобы его слова услышали все. – Если малыш Дэйви не появится, считайте, что он струсил.

  Напоследок похлопав Корлисса по щеке своей увесистой рукой, он удалился.

  Старый Том не на шутку забеспокоился:

- Дружище, не следовало тебе задираться.

  Но Дэйв Корлисс все так же невозмутимо продолжал грызть зубочистку.

- В моих жилах течет индейская кровь. Я не боюсь ни Черного Билли, ни кого-нибудь еще. Однажды бабушка подарила мне флягу и заповедала всегда носить ее у сердца. Она не раз повторяла, что это спасет меня от смерти, - в подтверждение своих слов Корлисс вынул из нагрудного кармана серебристую резную флягу и поднес ее к губам. – Ваше здоровье!

  Следующим утром тело Черного Билли нашли недалеко от городской башни. Когда Дэйв Корлисс появился в салуне, все дружно принялись ему аплодировать. Однако выглядел он мрачнее тучи.

  Уилл Смит бросился с объятиями:

- Молодец, старина Дэйви! Ты избавил город от этого негодяя.

  Старик Том поднял стакан:

- Выпьем за Дэйва Корлисса! Выпьем за счастливую флягу, которая спасла его славное сердце от вражеской пули!

- Давай же, рассказывай, как ты расправился с Черным Билли, - сказал один из ковбоев, похлопывая Корлисса по плечу.

  Но тот оказался совершенно растерянным. Как вдруг при упоминании имени своего заклятого врага в нем как будто что-то встрепенулось.

- Черный Билли! Я совсем забыл…

  На мгновение звон стаканов утих.

- Проклятье, - продолжал Корлисс. – Вечером должен был состояться наш поединок…

Но вчера мне сообщили печальное известие о смерти моей бабушки. С горя я так напился, что проснулся только утром.

  Заметив взгляды, полные удивления, Корлисс спросил:

- А что собственно случилось?

  Ошарашенная толпа молчала. Но один смельчак все же решился нарушить затянувшуюся тишину:

- Кто же тогда убил Черного Билли?

  С самого дальнего столика раздался надрывный смех.

- Я говорил, что вы еще обо мне услышите! – хохотал Сухой Хэнк своим беззубым ртом. – Ведь не мог же я допустить, чтобы этот парень оставил меня без выпивки!